"Believe me". Продолжение перевода 6.08

[Chaton du Soleil]

Перевод, который нам чем-то понравиля. Чем - не знаем. Но надеемся, что понравится и остальным)).
Оригинал фика - пока что в процессе. Перевод - тоже.

Фэндом: Final Fantasy VII: Advent children.
Название: Believe Me (Поверь мне)
Автор: Myobi
Перевод: "Солнечный Котенок" ([email protected])
Жанр: Romance/Angst
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Клауд/Кададжи
Предупреждение: MPREG
Разрешение на перевод получено
Дисклеймер: увы, все принадлежит корпорации Шин... э-э-э... Square
Оригинал: вот здесь
Размещение: Ну, если кому-то надо... попросите). Мы не жадные))

Believe Me

Believe Me

Глава первая

Остановить байк у самой реки оказалось для Клауда неожиданно хорошей идеей. После сумасшедшего утра, когда на него напали три незнакомца со знакомыми до черных кругов серебристыми волосами… кто они, эти мальчишки с волосами Сефирота? Что они хотели? Чего добивались – втянув его в ирреальную драку и растворившись среди холмов мидгардского плоскогорья? Полная неразбериха.
Да еще Руфус… ему-то чего еще надо? Неужели прошлый урок оказался так быстро забыт?
Негромкое журчание воды успокаивало, расслабляло… упорядочивало беспокойные, обрывистые мысли… Что же все это могло обозначать? Неужели и вправду… да быть такого не может… Сефирот мертв, а все остальное… нет, это невозможно. О небеса, как же он устал!
И все-таки хорошо, что он остановился именно здесь…
Здесь, где тишина, нарушаемая только звенящей водой, где спокойно, где никого…
На то, чтобы вытащить меч, собрать его и активировать материю – ушло меньше секунды. Руки сами привыкли выполнять эту работу – как только ухо уловило отдаленный шорох из густого кустарника, окружавшего поляну.
Тишина?
Показалось?
Инстинкты его еще не подводили…
И – новый шум – как подтверждение надежности инстинктов.
Появление одного из сереброволосых братьев почти не удивило – разве что слегка насторожил тот факт, что мальчишка был один, а никого больше в округе слышно не было.
Ну, невозможно через этот кустарник прорваться бесшумно!
Ладно, мальчик, будем драться – и учитывать, что твои братья должны быть где-то поблизости, – промелькнуло в голове у Клауда.
Только… только этот мальчишка даже не попытался вытащить свою катану – он просто бросился к Клауду, безоружный, беззащитный… плачущий?
В чем дело?!
– Старший брат! – взвизгнул Кададжи и, непередаваемой траекторией ускользнув от направленного на него меча, бросился к слегка ошарашенному Страйфу, крепко обхватил его, прижался к открытому плечу мокрой щекой.
– Что… – а вот что делать, Клауд не знал, рыдающий клон Сефирота был из разряда чего-то невозможного и, как оказалось, очень смущающего…
Вот только невозможное упорно противостояло реальному.
Да в конце-то концов! Чего ради…
– Отойди от меня, – наконец отреагировал Клауд, отталкивая мальчишку.
Возможно – слишком резко отталкивая. Или Кададжи просто не ожидал этого. Как бы то ни было – мальчишка тут же за что-то зацепился каблуком и упал на траву. Отвернулся, подавляя всхлипы и пытаясь стереть с бледных щек влажные дорожки. Запрокинул голову, шумно втянул воздух – и только после этого повернулся.
– Старший брат, я… – быстро-быстро, пока слезы не вернулись, зашептал он, и Клауд, не сдержавшись и не дожидаясь возвращения истерики, рявкнул:
– В чем дело?!! – перевел дыхание. – Что это с тобой вдруг произошло?
Кададжи осекся. Замолчал – не отрывая пронзительно-зеленых сефиротовых глаз.
– Что ты тут делаешь? – не дождавшись ответа, Клауд осторожно отступил, выставляя между ними меч и напряженно вслушиваясь в звенящую тишину поляны.
Тихий вздох – вписавшийся в лесной воздух, судорожный выдох: «Я…», стремительный рывок – мальчишка вновь проигнорировал его меч, и меч не причинил ему вреда. А вот от неожиданного нападения Клауд потерял равновесие – и они оба очутились на земле. Тело Кададжи оказалось неожиданно легким и необъяснимо прохладным – так не бывает, человек не может остаться таким, проехав через полплоскогорья под палящим солнцем и продравшись сквозь плотные зеленые заросли.
– Это не я… – выдохнул юноша. Не понятно, но Клауд не успел вставить ни слова. – Или… я… нет, она… она заставляет меня…
Остановить бессвязный поток не удавалась – и Клауд лишь вопросительно поднял бровь. Подействовало – возможно, потому, что непонятно откуда взявшаяся копия юного Сефирота не сводила внимательного взгляда с его лица. А может, копия просто устала.
– Кто – она? – воспользовался заминкой Страйф, в уме решавший, стоит ли сбрасывать лежавшего на нем мальчишку, который, кажется, даже катану свою не прихватил.
– Она… Дже… – очередной всхлип, и ожидаемый выдох. – Дженова…
Ненавистное имя! Клауд тут же сел, а шинентай, словно предвидя это, моментально обхватил тонкими руками его шею.
– Значит, она уже «Дженова», а не «мать»? – съязвил Страйф, пытаясь выровнять дыхание.
– Нет, – глаза Кададжи вновь наполнились влагой. – Это она заставляет нас так ее звать!
Снова слезы, снова тихие всхлипы и сильные руки, обвивающие тело экс-солджера, и прохладная щека, прижавшаяся к груди… Тишина, непонятная тишина, журчащий ручей и отчаянные всхлипы, и больше ничего…
… и Клауд почти не удивился, обнаружив, что его ладонь запуталась в серебристом шелке, и что его пальцы мягко массируют затылок шинентая… и что яркие глаза, жестко напоминающие ненавистного генерала, вновь смотрят прямо в лицо, и в этих глазах вполне можно потеряться…
– Старший брат? – дрожащий голос и дрожащая рука, прохладой обжигающая голое плечо.
– Я не… не стану врать. Я не верю тебе, – по лицу мальчишки вновь потекли слезы, и Клауд поневоле почувствовал себя чудовищем. – Как ты можешь… так притворяться…
Кададжи вновь отвернулся, ткнулся лбом в грудь, тихо всхлипнул – и буквально затрясся от сдерживаемых рыданий. Плюнув на осторожность и здравый смысл, Клауд успокаивающе погладил его по плечам, притянул гибкое тело к себе, устраивая поудобнее. Пальцы снова нырнули в серебристую гриву, и столь памятные глаза снова встретились с его взглядом. В кошачьих зрачках плескались растерянность, грусть, надежда… что угодно – кроме лжи.
– Ладно, – Клауд малодушно отодвинул вопросы на потом. – Что ты тут делаешь?
Молчание – закушенная губа, словно Кададжи обдумывал ответ – молчание…
Клон. Клон Сефирота. Клон человека, привыкшего уничтожать врагов одним взмахом клинка. Клон – скорее всего, унаследовавший эту привычку бывшего генерала.
– … забудь, – пробормотал Клауд, прижимая притихшего клона к себе.
Плачущий мальчишка – как можно испытывать к нему жалость?
Стройная фигура, жестом усмиряющая теневых тварей… и косая ухмылка из-под неровной челки… сереброволосые силуэты, исчезающие в клубах пыли…
Глаза, в которых есть все – кроме лжи…
Дженова… проклятие небес… Какой же тварью надо быть, чтобы так безжалостно посылать своих… даже если не детей… все равно – свою плоть? Посылать на смерть…
Но верить тебе… Кададжи, на этой планете не осталось идиотов, готовых поверить потомку Дженовы.

***
Сколько времени прошло – Клауд не знал. Он сам погрузился в раздумья, успокоенный – не то журчащим ручьем, не то прохладой гибкого тела, замершего в его объятиях. А Кададжи просто уснул, уткнувшись носом во впадинку между шеей и плечом – кажется, факт объятий с предполагаемый врагом у Кададжи протеста не вызывал.
Негромко зазвонил телефон, и Клауд раздраженно поморщился – звонок мог разбудить мальчишку… а этого почему-то не хотелось.
Мысль, что ему могут звонить по важному вопросу – вообще не возникла.
Впрочем, он и так нечасто отвечал на звонки.
Лицо Кададжи во сне было таким расслабленным, таким… Да, без привычной язвительной усмешки мальчик был очень красив…
Да и с усмешкой…
Да, а еще он враг – не забыл?
Мысль была неприятной, но – верной. Не стоит попадаться на чары одного из самых опасных людей в мире. И вообще… темнеет уже!
Кададжи долго не просыпался, и пришлось немного жестко потрясти его за плечо – прежде, чем мальчишка тихо застонал и открыл глаза. Высвободился из объятий, сполз на землю, прикрыл глаза пальцами, мягко массируя лицо.
– Старший брат, – голос звучал немного застенчиво, немного сонно…
– Ты… как? – слов не хватало, а еще этот дымчатый взгляд… – Лучше?
Вместо ответа Кададжи кивнул, нервным движением заправляя серебристые пряди за ухо. Левое. Ребенок, он же просто ребенок – мелькнула непрошенная мысль. Зеленые глаза, неровная челка, невинные мягкие губы…
Почему их лица оказались так близко – Клауд не понял ни тогда и ни позже, но их носы почти соприкасались, и Кададжи совсем по-ребячески хихикнул себе в нос. Качнулся вперед, и их носы действительно соприкоснулись – снова хихикнул, и Клауд усмехнулся в ответ, теряясь в зеленых глазах…
… а невинные губы оказались действительно мягкими… невозможно, гостеприимно мягкими…
Это не правильно – отчетливо понимал Клауд.
Чувствовал – абсолютно наоборот. Правильно, единственно правильно… иначе быть не могло.
И приятно.
Даже когда Кададжи неумело и неловко попытался вернуть поцелуй.
И потянулся следом, когда Клауд отстранился.
– … твой первый поцелуй? – шепнул Страйф, и Кададжи кивнул, просто робко кивнул, краснея, – … прости…
Почему он решил, что Кададжи это может и не быть приятным – Клауд не знал. Просто – подумалось. Недолго – пока Кададжи не обнял его, неумело, но страстно целуя.
Поцелуй, осторожный, робкий… словно держишь в ладонях трепещущую бабочку… смотришь, затаив дыхание, боясь спугнуть неровным выдохом, боясь задеть случайным прикосновением… Вот только бабочка не хотела улетать…
Поцелуй, и каждый раз – все глубже, все откровеннее. Податливо раскрывшийся рот, неуверенные прикосновения гибкого язычка, горячее дыхание, разделенное пополам… Густая трава под рукой, рассыпанное среди коротких травинок паутинчатое серебро, затуманенные озера зеленых глаз, прохладная кожа под пальцами, послушно раздвинувшиеся ноги – от ненастойчивого нажатия коленом…
– Старший брат, я… – слова потонули в очередном поцелуе, и когда Клауд взялся за молнию на кожаном плаще и заглянул в глаза Кададжи, безмолвно спрашивая – шинентай потянулся вверх, поймал его губы, застонал – прямо в рот…
… и звук расстегиваемой молнии затерялся в низком чувственном стоне…
Кададжи, ты хоть соображаешь, что делаешь со мной – успел подумать Клауд, а потом все это стало неважным. Одежда, ставшая ненужной, была отброшена куда-то далеко, а под руками, под губами была молочно-белая, незнакомая с загаром кожа, гладкая, упругая… шея, заостренные плечи, выступающие ребра, под которыми быстро-быстро колотилось сердце…
– Ты такой худенький, – пробормотал блондин, поймав губами крохотный розовый сосок.
Кададжи коротко мурлыкнул что-то в ответ, выгибаясь навстречу ласкам, а потом просто задохнулся, когда его возбужденная плоть коснулась напряженного члена Клауда. Солджер плотнее прижался, притягивая шинентая все ближе, буквально вжимаясь в него плавными движениями бедер.
Непередаваемое ощущение – теряться в этих зеленых глазах, в которых отражалось все… Откровенный восторг – когда член Кададжи в очередной раз касался члена Клауда, чистое удовольствие – когда сильная рука Страйфа ласкающее медленно заскользила по гладкой груди, вспышка – когда мозолистые пальцы задели твердую горошину соска, изумление, когда ладонь проникла между их телами и обхватила возбужденный член шинентая…
Непередаваемое ощущение – ловить губами экзотическую смесь стонов, вскриков, всхлипов, мурчания и урчания… чувствовать власть над наслаждением этого сумасбродного мальчишки и дарить, дарить, дарить ему это наслаждение, рукой скользить по пульсирующему члену, сжимая, лаская, медленно, мучительно медленно… И откровенный отклик Кададжи – как награда за нежность…
Жалобный всхлип Кададжи – когда Клауд убрал руку – и, прежде чем клон успел запротестовать, тихий шепот:
– Оближи…
Сильвер не понял, зачем Страйфу это надо, но ни секунды не колебался. Клауд улыбнулся, когда мальчишка по-кошачьи шероховатым язычком лизнул его пальцы… а потом еще и еще… поймал губами пальцы, чуть сжал их остренькими зубками, не переставая ласкать язычком… сумасшедший и сумасводящий… Отчетливо сложилась мысль, что еще немного – и его выдержка полетит далеко-далеко и безвозвратно.
Осторожно высвободив пальцы из влажного плена, он отпустил руку вниз. В зеленых глазах искрилось любопытство, мальчишка явно не понимал, что Страйф собирается сделать, но, когда один из скользких пальцев коснулся входа в его тело – лишь беспомощно застонал.
Возможно – потому что в этот момент Клауд снова целовал его.
Возможно – потому что незнакомые ощущения там, внизу, были необычными, но не страшными, скорее – приятными… только очень уж смущающими… а когда второй палец присоединился к первому – даже двинулся навстречу. Сильные пальцы словно гладили его изнутри, а потом начали ножницами расходиться, раскрывая его все шире, и эти движения изнутри заставляли стонать и извиваться.
Третий палец – это было уже немного больно, и Кададжи выгнулся в пояснице, сам не зная, уходит он от этих странных действий – или движется навстречу. Где-то за болью по-прежнему таилось наслаждение, и Клауд был столь же осторожен, нежен… а потом все тело рванулось вверх, когда длинные пальцы задели что-то изнутри, и воздуха стало слишком мало, настолько мало, что даже стонать не получалось, и он только всхлипнул, насаживаясь – сам, снова и снова.
Но рука вновь исчезла, и Кададжи протестующее застонал – а потом ощутил прикосновение к своему входу чего-то большого. Очень большого. Очень твердого. И обжигающе горячего.
– Прости, – тихо шепнул Клауд прямо в ухо клона, – у меня нет с собой никакого крема…
Медленное, напряженное растяжение мышц… пальцы, испуганно вцепившиеся в накачанные плечи… невероятная, бархатистая теснота, обнимающая его плоть… только не спешить, только бы не сорваться…
Замереть – когда все требовало действия, не шевелиться – когда отчаянно хотелось сильными движениями врываться в это желанное тело, дать возможность мальчику расслабиться, привыкнуть к новым ощущениям, привыкнуть к его размерам… не торопиться…
Шинентай лежал, чуть отвернувшись в сторону, крепко зажмурившись, пытаясь принять это, но получалось плохо… не получалось вообще… ну, нет, не то чтобы вообще… терпимо… а когда Клауд начал осторожно, бережно целовать его лицо и шептать что-то тихое, почти неразборчивое, но такое мягкое…
Робкая улыбка и робкий ответ на поцелуй, и расслабившиеся наконец тесные мышцы, неуверенные попытки Кададжи выгнуться так, чтобы устроиться поудобнее… Небольшое качание бедрами – еще не движение, еще скорее вопрос… Негромкий всхлип – когда боль вернулась, протяжный стон – когда вместо боли пришло удовольствие, перехватившее дыхание – когда внутри оказалась задета та самая точка… Жесткие поцелуи и отчаянное движение навстречу, навстречу все более жестким толчкам – ставшими почти болезненными ударами. Больно, горячо, хорошо, невыносимо – все вместе, непонятная пряная смесь, от которой невозможно отказаться, а потом твердая ладонь ложится на изнемогающий член, сжимает – и хватает нескольких движений, чтобы Кададжи взорвался наслаждением, выгибаясь в чужих объятиях. А страстно сжимающихся объятий таких тесных мышц хватило Клауду для того, чтобы самому достичь оргазма, заполняя тело клона своим семенем.
Удержаться – чтобы не рухнуть на это худенькое, кажущееся столь хрупким, тело, перевести дыхание, поймать ошарашенный взгляд изумрудных звезд, ответить на безумный поцелуй… Снова перевести дыхание – потому что воздуха было мало, на двоих – слишком мало, и шепнуть с улыбкой:
– Ты красивый…
Как будто бы Кададжи и сам этого не знает…
Новый поцелуй – и Клауд перекатился на спину, увлекая любовника за собой. Только сейчас он почувствовал, насколько он устал за этот безумный день, но отпускать мальчишку из рук не хотелось. Совсем не хотелось.
А Кададжи и не рвался, лежал в кольце его рук, и ветер щекотал грудь серебристыми прядями, но это даже не мешало… Последнее, что Клауд запомнил, прежде чем провалиться в сон – искрящуюся в вышине альфу Церассы, зеленую, как глаза Сефирота.
Первое, что он вспомнил, проснувшись утром – легкий поцелуй в щеку и затерявшееся в ночи «прощай…».

-Конец главы-

запись создана: 13.06.2007 в 19:22

@темы: Фанфики

Comments

[Chaton du Soleil]

Глава вторая



Два месяца.

Два месяца ни о клонах, ни о Сефироте и вообще ни о чем, хоть как-то связанным с Древними и Дженовой, слышно не было.

Словно сумасшедшая троица, играючи захватившая в плен командира подразделения ТУРК и одну из рядовых сотрудниц этого же подразделения – провалилась сквозь землю.

«Неплохо было бы» – весело заметил Рено, когда Страйф, случайно столкнувшийся с ним на улице, не сдержался… спросил – хотя сотни раз клялся себе, что не будет этого делать.

Впрочем, он клялся себе и в том, что не станет искать информацию о клонах и пытаться найти Кададжи не будет – и все равно, каждый вечер в баре Тифы вслушивался в разговоры заходящих в бар турков, солджеров, менеджеров Шин-Ра… А еще – внимательно просматривал все местные газеты и информационки – и бессознательно комкал бесполезную дешевую бумагу, повествующую о разных пустяках…

Но что поделать – если желаешь найти этого мальчишку с зелеными глазами и косой челкой, подающей на глаза? Найти. Посмотреть в глаза. Спросить.

И услышать очередную ложь, теряясь в искренности зеленых звезд…

Раздраженно выдохнув, Клауд подошел к дверям заброшенной церкви – оказывается, он и не заметил, как дошел до дома. В этих стенах всегда было тихо, здесь царило редкое умиротворение, тут не было места для беспокойства и раздражения. Собственно, за это Клауд и любил церковь – и еще за еле уловимый аромат духов Аэрис, незримо присутствующую – Клауд был твердо в этом уверен – в храме.

В последнее время он вообще редко уходил отсюда. Нет, понятно, работа есть работа, и будучи курьером, он постоянно мотался по континенту и даже за его пределами, а в остальное время находился в этом своем убежище, покидая его только для того, чтобы купить себе еду и прочие необходимые вещи… ну, и свежие газеты, разумеется. С остальными членами Лавины он практически не общался – жаловаться им он не собирался, а вот заметить у него симптомы геостигмы… его команда всегда была особо к нему внимательна. Особенно – Тифа, которая звонила ему каждый день… и это несмотря на то, что он ни разу не ответил на вызов.

Вот и сейчас – она, и даже не надо смотреть на экран телефона, все понятно и так. Клауд бросил пакет с продуктами в дальнюю комнату, напряженно вслушиваясь в настойчивые телефонные трели.

Да, Тифа – как всегда – хочет как лучше, да, она очень хороший друг, но…

Но разговаривать с ней… встретиться, посмотреть ей в глаза…

Когда нервы были совсем на пределе, Клауд выводил Фенрира и ехал за город, давая себе возможность носиться на байке с головокружительной скоростью. Это помогало. Ненадолго, но…

Но геостигма научила ценить любое время.

Тщательно скрыв уродливые пятна рукавом, Клауд вышел из церкви, сел на байк и помчался к выезду из города. Бесконечная паутина желтоватых, сероватых и коричневых дорог, мелькающие под колесами мили, меняющиеся вокруг пейзажи… Бессмысленная гонка помогала забыться… правда, только на время.

Но большего от нее никто и не ждал.



***

Как ни странно, бессмысленная гонка надоела уже через полчаса. В конце концов, становится невыносимым ездить по знакомому до последнего камушка плоскогорью… плоскогорью, на котором каждый раз, проезжая мимо скал, рассматриваешь вершины, тщетно пытаясь выцепить взглядом невысокую фигурку с короткими светлыми волосами… и предчувствовать, что в этот раз… или в следующий… и ошибаться, вспоминая глаза, в которых не могло быть лжи…

В этой гонке не могло быть смысла – и надежды найти этот самый смысл тоже не существовало.

Нет уж, лучше домой – пока дорога, огибающая невысокие скалы с пустующими вершинами, не потянула обратно.



Привычно-массивная дверь церкви – и полный разгром внутри. Разбитые скамейки, обломки мебели на полу… Тифа!! Клауд бросился к девушке, которая бормотала про Марлин, попытался помочь ей – или хотя бы определить степень нанесенных повреждений, и тут резкий приступ накатил, опрокидывая на пол, уводя в непонятные дали…



Серая комнатка в «Седьмом небе», язвительные слова Рено и короткие замечания Руда – о том, что клоны похитили всех зараженных детей, и что с ними Марлин… И осознание – Кададжи вернулся.



Гонка, ставшая привычной гонка, в которой наконец-то нашелся смысл, и размытые силуэты детей, окруживших единственную отчетливо видимую фигуру – с обнаженным дабл-блейдом в левой руке. Шок – когда двойное лезвие зависло прямо над ним, а безжалостный голос зачитал приговор. Неверие – когда удалось уйти от удара катаны, дотянуться до собственного меча – и встретить взгляд самых честных глаз на этой странной планете.



Схватка, ставшая безнадежной схватка с играющими оружием мальчишками, изумрудно-серебряные всполохи перед глазами – и вклинившаяся между ними ало-черная вспышка, такая знакомая, привычная… А после – разговор с так и не понятым им вампиром, который бесстрастно рассуждал о Кададжи, о замученных Тсенге и Елене, о прощении и понимании…



Серая туша Бахамута, неповоротливая, неуклюжая, небрежно разрушающая восстанавливаемый город… да, потомкам Дженовы всегда было плевать на Планету, но так равнодушно относиться к ни в чем не повинным мирным жителям, гибнущим от когтей призрачных тварей и от обломков небоскребов…

Хотя, конечно, что значит несколько десятков погибших – рядом с великими планами Сефирота.



Отчаянный крик – и взгляд выхватил огненную вспышку… и знакомый силуэт, так часто являющийся в снах…

А потом сердце ударило о ребра – когда Кададжи, не колеблясь и не раздумывая, сиганул с випон знает какого этажа небоскреба…

И снова – привычная гонка, хотя умом понимаешь, что либо ты уже безнадежно опоздал – ибо человеку не выжить при падении с такой высоты, либо – Кададжи все-таки не человек – догнать этого мальчишку он все равно успеет.

А даже если успеет – что это даст?

Чего стоят твои бессонные ночи – если ты сможешь поднять на него меч?



Короткий бой в туннеле – и взрыв, снесший его байк буквально за спину Кададжи. Несколько секунд казалось, что еще немного… и обрыв, и сила притяжения, разнесшая их мотоциклы на разные уровни. Мелькнувший в отдалении байк мальчишки, легкое удивление – он-то что в церкви забыл, порванный рукав – оторванный в раздражении, и такой короткий остаток пути…

[Chaton du Soleil]

***

Как он и предполагал, Кададжи был в церкви. На своем байке, в черном кожаном одеянии, с развивающимися серебристыми волосами – он казался оскорбительно чужеродным в этом храме, а контейнер с протоплазмой здесь был просто неуместен, и Клауд всеми инстинктами солджера ощутил возмущение духа Планеты. Что-то сейчас происходило, но что – непонятно, и это заставляло спешить.

Пока Планета не сделала все за него.

Фенрир остановился на расстоянии нескольких метров от Кададжи, и Клауд второй раз в жизни увидел плачущего клона Сефирота – на этот раз зрелище вызвало глухое раздражение. Неужели этому мальчишке никто не говорил, что дважды на один прием не попадаются? Странно… он был лучшего мнения о выучке Шин-Ра.

Только почему-то меч показался слишком тяжелым, невозможно тяжелым. И было так трудно поднять его и направиться к плачущему шинентаю…

А вот выбора ему не предоставили.

Да и к тому же… сейчас мальчишка вытащит свою катану и вновь попытается…

Вот только Кададжи не доставал оружие, не готовился к битве – молча смотрел в лицо блондина.

– Я не буду драться с тобой, старший брат, – улыбнулся он сквозь слезы.

Нападать на безоружного?

– Что ты сказал? – осторожно обойти по кругу, стараясь найти более удобную позицию для боя – сейчас Кададжи стоял так, что солнечные лучи били в глаза противника.

Мальчишка по-детски надул губы, глядя на черную коробку с капающей зеленой жидкостью, медленно произнес:

– Я сказал, старший брат…

– Прекрати!

– … старший брат?

– Хватит! – не сдержался Клауд. – Как ты смеешь называть меня братом?

В глазах Кададжи мелькнула боль, лицо исказилось, а секунду спустя клон уже кусал губы, возвращая лицу бесстрастное выражение, вот только в глазах… Неужели можно играть – так? Он же еще мальчишка, и где только научился…

Ударить безоружного – не получилось, но Кададжи даже не делал попыток потянуться за своей катаной… и что теперь делать? Осознавая, насколько нелепо он сейчас выглядит, Клауд приставил лезвие меча к шее шинентая, спросил:

– Зачем ты солгал тогда, Кададжи? – оказывается, спрашивать – это не так уж и страшно, а вот вовремя остановиться было сложнее. – Чего ради ты просил меня о помощи – если все, о чем ты мне говорил, было ложью? Ты… действительно такой…

Подобрать подходящий эпитет не получалось, а сказать, что он действительно так похож на Сефирота – было бы, пожалуй, комплиментом.

Кададжи нахмурился и немного удивлено посмотрел на экс-солджера:

– Но… но, Клауд, я не лгал тебе, – сдержаться, слушая очередную ложь от мальчишки с кристально-прозрачными глазами… не удалось, как всегда. Клауд не очень-то и пытался.

– В самом деле? – голос прозвучал язвительно и как-то неестественно даже для самого Страйфа. – Тогда зачем тебе все это? Похищение Марлин, Древний лес, вот эта вот… мелкая деятельность? Или разрушить полгорода тебе тоже Дженова приказала?

– Я имел в виду, что…

– Только не начинай опять! – Клауд лишь сейчас заметил, что успел, оказывается, убрать меч за спину, и сейчас они стоят друг напротив друга, безоружные, размахивающие руками, отчаянно спорящие… – Ты опять мне скажешь, что Дженова заставляет тебя? Если ты смог вырваться из-под контроля тогда – почему сейчас не сопротивляешься?!

– Я сопротивляюсь!! – зеленые глаза вспыхнули и потухли, Кададжи опустил голову, смотрел на разбитый пол и носки своих сапог. – Я… правда, я сопротивляюсь, но это… так громко… прямо в голове… У меня не хватает сил, я пытаюсь, и иногда удается, и я пытаюсь убедить братьев…

– Прости – незаметно.

– Дженова…

– Хватит!! – вновь не выдержал Страйф, и Кададжи заметно вздрогнул. – Если ты так говоришь о Дженове – значит, сейчас ты ей не подчиняешься, верно? И раньше ты мог ей сопротивляться – если, конечно, верить тебе и допустить, что вообще есть чему сопротивляться… Тогда почему ты сделал все это?!!

Румянец на призрачно-светлых щеках – или просто удачная игра света?

– … потому… потому что мои братья… – еле слышно бормотали мягкие, невинные губы, – они смотрят на меня… я для них лидер… разочаровать…

Что за идиотизм?! Более нелепого объяснения…

– Ничего более правдоподобного сочинить не смог?

– Нет! – Кададжи неожиданно сорвался на крик, откинул с глаз мешающие пряди. – Я не сочинял! Да, да, я знаю, я слабак, я не смог их убедить и вырвать из-под контроля, но я делал все, чтобы они шли именно за мной, а не за Дженовой!

– Знаешь, это уже смешно! Ты сам себе-то веришь? Тогда какого… чего ради ты упрямишься?!!

– Я не лгу!

– А звучит – как ложь! – почти получилось усмехнуться. – Значит, чтобы братья шли за тобой?

– Ну… да, – от неожиданности Кададжи даже притих, сморгнул с глаз слезинки. – И тогда они, возможно, будут мне помогать…

Ключевое слово…

– Помогать? В чем?

– В… – Кададжи вновь зарделся, опустил взгляд, начал пристально рассматривать спицы на колесах Фенрира. – Помогать мне… в общем… ну, сам знаешь, тогда… два месяца назад… – а вот теперь вспыхнул Клауд. – Ну… я… м-м-м… я беременный, – скороговоркой закончил шинентай, сверлящий взглядом дырку в старинном витраже.

Страйф опешил на несколько секунд – и расхохотался. Кажется, именно этих слов ему и не хватало – для истерики.

– Кададжи, – отсмеявшись. – Кададжи, я не знаю, где ты рос… и вообще рос ли… и чему тебя, хм… обучали… В общем, если ты не в курсе, то мужчины забеременеть не могут, – а в половой принадлежности Кададжи лично у него сомнений не было.

– Но, – если можно было смутиться еще сильнее, то Кададжи именно это и сделал. – Ученые… они… я могу…

Клауд насмешливо фыркнул – собираясь съязвить…

Человек не может превращаться в монстра, в несколько раз превышающего его по массе…

Вампиры не выживают на дневном свете…

А Кададжи – даже и не человек вовсе…

– Только этого сейчас… – Клауд окинул шинентая взглядом, словно впервые заметив. – Сколько тебе лет?

– Шестнадцать, – в ответном взгляде застыло недоумение.

Точно. Только этого для полного счастья и не хватало.

– Отлично, – озвучил Страйф. – Тебе шестнадцать и ты беременный.

В ответ Кададжи только кивнул, не совсем понимая, к чему Клауд клонит.

– И Дженова приказывает тебе устроить вот все вот это сумасшествие – ради Воссоединения?

Снова кивок.

– Ты что, хочешь потерять ребенка?!

– Конечно, нет! – выдохнул Кададжи.

Экс-солджер тяжело вздохнул, набрал воздуха… выдохнул, и только тогда, максимально спокойным тоном задал вопрос:

– Кададжи, скажи, ты действительно не понимаешь, что сражения, гонки на мотоциклах, прыжки с небоскребов – все это опасно не только для тебя, но и для ребенка. И это даже если не учитывать, что ты слишком молод – и для войны, и для беременности!

– А как, по-твоему, я должен был поступить? – вновь яростно сверкнули зеленые глаза из-за серебристой челки. – Я должен это сделать… – то, как шинентай схватится за виски, выронив при этом свой драгоценный контейнер… неожиданно, слишком… неправильно? – … ради братьев… и… ради…

Не закончил – осел на байк, глухо застонал, и почему-то единственным, что Клауд мог сделать – это прикоснуться к тонким пальцам, мнущим виски, чуть отодвинуть их, самому начать массировать голову… горячая, буквально полыхающая кожа, а ведь…

Кададжи не сопротивлялся – почти сразу глухо застонал и буквально ткнулся лбом в его ладони. Может быть – потому что так ему стало легче.

Может быть – потому что его глаза были самыми искренними в этом безумном мире.

– Ни ради кого, Кададжи, – интересно, а шинентаям вообще можно приказывать? Вряд ли. – Если ты хочешь сохранить ребенка – ты должен уехать. Подальше отсюда. Это единственный…

– Куда? – перебил мальчишка, подняв голову.

– Куда угодно, только подальше отсю…

– Дженова везде найдет.

Дженова-то вряд ли. А вот Лоз и Йазу…

Здесь – Тифа… девушка, которая отчаянно нуждается в поддержке… девушка, которую он так предательски бросил…

Здесь – Руфус, начавший какую-то свою, диковинную игру с шинентаями, Сефиротом и Дженовой… и кто знает, какую цель сейчас преследует Шин-Ра…

Здесь сироты, заботу о которых они в свое время взяли почти что всей командой…

– Я поеду с тобой.

Глаза, в которых не было места лжи – зато было изумление. Самые яркие глаза на Планете.

– Что?

Здесь – привычная жизнь, работа, уют старой церкви, прохлада «Седьмого неба»…

– Я поеду с тобой, – твердо повторил Страйф. – Между прочим… между прочим, это и мой ребенок тоже.

Тишина – напряженная, странная, и слышно, как где-то в отдалении шумит мотор мотоцикла, как рассекают воздух лопасти вертолета…

Тишина – а с чего это Вы, господин Страйф, решили, что клон Сефирота согласится признать Вас отцом своего ребенка? С чего это вы взяли, что он пустит Вас в свою жизнь?

… может быть – с того, что он уже впустил?

… может быть – с того, что тонкие руки сжимают в объятиях, судорожно сжимают, словно не веря в реальность…

… может быть…

[Клауд_Страйф]

Вау, вы решились! Очень рад, потому как считаю этот рассказ по-настоящему красивым. Влюбился с первого взгляда )

Кстати, фик оказался всё-таки в процессе? Или мы так и не знаем точно

[Soldier Strife]

Мне тож понрав)

[Клауд_Страйф]

Chaton du Soleil ,

Кстати, так фик оказался всё-таки в процессе? Или по-прежнему неизвестно?

[Клауд_Страйф]

Chaton du Soleil ,

Кстати, так фик оказался всё-таки в процессе? Или по-прежнему неизвестно?

[Клауд_Страйф]

Chaton du Soleil ,

Кстати, так фик оказался всё-таки в процессе? Или по-прежнему неизвестно?

[Chaton du Soleil]

Клауд С., спасибо... да, решились)). Мрр!

Насчет "в процессе" - пока точно не знаем. Решили указать на всякий случай.



Soldier Strife, спасибо!!

[Liera]

И мне тоже понравилось!

[Soldier Strife]

Chaton du Soleil да не за что,на английском щас вроди что то там начитвыаю....но на русском читать естественно легче)

[luna-cat]

по просьбе авторов сюда тоже всунем картинку к фику

[Soldier Strife]

luna-cat вау,вот это уже интересней)

[Клауд_Страйф]

luna-cat

Ага ) А можно даже в посте с переводом ссылку на картинку указать. Ну или отдельным постом её если хочешь, чтоб сразу видно было сколько иллюстраций уже )

[Chaton du Soleil]

Ой, давно мы тему не обновляли... Клауд С., прости!!

Глава третья

Такой настойчивый, такой привычный ветер, бьющий прямо в лицо.
Такое привычное ощущение Фенрира, летящего по привычной, пыльной, пустынной дороге.
Такое непривычное ощущение прохладного гибкого тела, прижавшегося к его спине… теплой щеки, касающейся его плеча…

***
Сматываться из церкви пришлось быстро и сумбурно. Сначала они поругались – Кададжи собирался ехать на своем байке, а Клауд был совсем не уверен, что это не очередная уловка… в конце концов, мальчишка постоянно от него сбегал. А потом ударили жесткие зеленые струи, разрушающие клетки Дженовы, и Клауд, с руки которого в считанные минуты пропали все признаки геостигмы, просто подтолкнул ошарашенного клона к байку. И тихо порадовался, что мальчишка не очухался раньше времени – и не умотал под струями дождя в неизвестность.
Мидгар остался позади, а впереди замаячили проблемы и размышления. Например – что решат лавиновцы, не обнаружив у церкви ни его, ни Кададжи? Что оба погибли? Плохо. Сообщить им, что он увез Кададжи… хм, а Кададжи после этого дадут выжить? Скрыться? Где и как?
И денег, между прочим, у них почти что и нет.
И надо придумать место, где их… ну, не то чтобы сразу не узнают… где никому не будет до них дела.
Мальчишка что-то пробормотал прямо в плечо – что-то невнятное, неразборчивое, и пришлось тормозить, съезжая на обочину, и переспрашивать.
– … устал…
Собственно, мог бы и не уточнять. Это и так видно.

– И нечего так смотреть, – буркнул Кададжи, отчаянно пытаясь подавить зевоту и справиться со сном. Все же зевнул, поглядел как-то… непонятно. – Что, так заметно?
– Вообще-то да, – признал Страйф. – А если учесть, что ты успел натворить за вчера и за сегодня – не удивительно. О-ох… дай мне минут десять подумать, ладно?
Приказ – а чем это еще могло быть? – помолчать Кададжи оскорбил, но спорить с Клаудом он не стал. Страйф на драйве, и это могло означать что угодно. А сил на борьбу не осталось, кажется, дождь смыл их начисто, эти силы. Еще безумно хотелось спать – и чем быстрее старший брат решит…
– Куда мы едем? – первая реакция на взревевший мотор. Она же единственная.
– В Кальм.
Городок к востоку. Небольшой. Ничем не примечательный.
– Почему туда?
– Тебя он чем-то не устраивает? – бросил Страйф через плечо. – Это ближайший от нас город, и у нас должно хватить денег, чтобы снять там дом.
Спрашивается, чего ради он кивал, соглашаясь? Клауд этого все равно видеть не мог. Не спиной.
Да и не интересовало его, кажется, чье-то согласие… если уж байк все равно летел в сторону Кальма.

***
Город в закатных красках был красив. Наверное, на закате все становится красивым, но такие минуты, когда едешь сквозь перекрестья длинных теней по алой ленте дороги навстречу полыхающему городу… они редки, эти минуты… и дьявольски жаль, что Кададжи это с ним не разделил. Мальчишка, вымотанный до предела, спал, уткнувшись носом в плечо, и оставалось непонятным…
И как он, спрашивается, собирался сам байк вести?
Будить Кададжи… наверное, это скоро войдет в привычку. Будить, не желая того, потому что спящий клон смотрелся гораздо приятнее проснувшегося…. а еще будить приходится очень долго. И отчего-то проснувшийся клон выглядел несколько странно… такое чувство, что еще чуть-чуть – и свалится в панику. И времени его успокаивать… ночь уже почти.
– Кададжи, подожди меня здесь, – попросил он мягко. – Попробую узнать, можно ли сейчас снять дом.
Кададжи не ответил.
Или – он не дождался ответа.
И не оставляло странное ощущение, что чего-то он упускает.

Снять дом, естественно, не удалось, но Кададжи не протестовал, поплелся следом за ним в гостиницу, молча уселся на диван в холле и не сдвинулся с места – пока Клауд договаривался с портье, смотрел комнаты, устраивал Фенрир. Не то прострация, не то крайняя степень усталости, не то нечто иное… кто этих клонов знает?
На второй этаж его пришлось почти что и волочь, а там – устраивать на одной из стоявших в комнате кроватей. Оставалось надеяться, что дальше мальчишка справится сам. Усталость успела накатиться, и отчаянно хотелось, чтобы день наконец-то закончился…
– Ты же мне не поверил, да? – вопрос в спину.
А что ответить?
– Не знаю, – честно ответил Клауд, с наслаждением вытягиваясь на узкой кровати. – Я слишком устал, давай завтра это обсудим? Ложись спать.
Получился почти приказ. И ведь назад слова не возьмешь…
– А если я не смогу уснуть? – обиделся.
И на что, кстати? А насчет «не смогу» – явный бред. Кададжи хоть и вздремнул немного, но отдохнувшим не выглядит. Полусонным – выглядит.
– С чего вдруг?
– Мне кошмары снятся.
Он что, шутит? Или это совесть мучает? Да вряд ли… просто хочет внимания… нашел время.
– Не будь ребенком, – на большее сил точно не было. – Спи давай.
Ответ – если он и был – Клауд не услышал.

***
Клауд отрубился – словно выключился. Кададжи бросил взгляд на спящего солджера и попытался последовать его примеру – свернувшись клубочком провалиться в сон. Вместо сна провалился в глухую тоску – от острого ощущения одиночества хотелось плакать.
А почти сразу же следом – волной – накатил властный вездесущий голос. Громкий. Сильный. Магнетический. И – никуда от него, разве что Соубой горло перерезать. Тоже неплохой выход – заодно и от мигрени навсегда избавится, потому что голова сейчас начнет раскалываться, да так, что суицид перестанет отвращать.
Зарывшись лицом в подушку, Кададжи крепко зажмурился. Нет, голова болела не так сильно, как с Клаудом в Церкви – может быть потому, что Дженова сейчас была далеко. Или еще почему.
Хуже было то, что ни избавиться от боли, ни привыкнуть к ней – не получалось. Голос накатывал – и отступал, и боль – тоже. Волна за волной, волна за волной, бесконечное море из белого молока с зеленым кружевом пены…
Он всегда ненавидел море.
Почти сразу с мыслью о море боль прошла – сменилась столь же резким приступом тошноты, настолько внезапным, что он едва успел пересечь маленький номер и ворваться в ванную комнату. Такие приступы уже стали привычными, но они всегда приходили по утрам, да и столь резкими они, вроде бы, не были…
… и до сих пор не верится, что ни звериное чутье Лоза, ни обостренная интуиция Йазу не подсказали им истинную причину «заболевания» младшего шинентая…
Впрочем, не подсказали – и слава Мат… Нет, только не Дженове.
Подняться на ноги оказалось очень трудно – все же раньше его всегда поддерживал кто-либо из братьев, а сейчас они… и теплые руки легли на плечи, помогая выпрямиться, удерживая от падения… ободряя.
– Это из-за беременности? – почти в ухо шепнул Клауд.

***
– М-м-м… – промычал что-то Кададжи. Это ответ?
Впрочем, давно пора было привыкнуть. Есть на свете несовместимые вещи. Эмеральд випон и огонь. Песчаный червь и Айсикл. Кададжи и правда.
И за что ему судьба позволила полюбить…
И вовсе не полюбить. Он просто заботится о мальчике.
Осторожно доведя клона до кровати, Клауд налил воды – примерно полстакана – и вручил стакан мальчику. Тот покосился на воду в некотором недоумении и только через пару секунд сообразил, начал пить. Медленно, по глоточку. И даже в сумерках были видны темные круги под глазами.
– Ложись спать, – в очередной раз посоветовал Клауд.
Кажется, в очередной раз клон воспринял его слова как приказ. Покосился на кровать, на стакан в руке… вскинул взгляд:
– Я уснуть не могу.
Ага. А с ног он почти что валится от нечего делать. Ладно, его проблемы. Клауд тихо выругался на тему упрямых родичей Сефирота и лег на постель. А Кададжи – как хочет, в конце концов, не ребенок, ему уже шестнадцать…
Из-за спины не доносилось ни звука – пришлось поворачиваться. Кададжи стоял на том же месте, с тем же стаканом в руке. И смотрел, и во взгляде…
– Что еще? – отказался от всяческих попыток дешифровки Клауд.
Молчание. И внимательный, завораживающий взгляд.
– Может, вернешься в постель?
Молчание. Пристальный взгляд. А затем словно лопнула невидимая пружинка этой безумной ночи, и Кададжи очутился рядом, поставил стакан, сел рядом с Клаудом – и почти тут же вытянулся на кровати, не касаясь солджера.
– Я… я не буду тебе мешать… только можно я здесь…
Он что – настолько боится? Клауд тихо выдохнул, положил ладонь на бледное плечо – протестов не последовало – и сграбастал мальчишку в охапку, притягивая в объятия, прижимая, обнимая…
И почти тут же глаза Кададжи закрылись.
Странно, но отчего-то рядом с этим прохладным чудом ему было тепло. И это вечно непоследовательное создание вносило в его жизнь небывалое спокойствие. И один из опаснейших людей на Планете создавал для него чувство безопасности…
Странности, присущие потомкам Сефирота, не иначе.
Но почему же именно рядом с Кададжи удается так спокойно спать?


-Конец главы-

[Chaton du Soleil]

Глава четвертая

Кададжи просыпался медленно – уже успел отвыкнуть от нормального комфорта и теперь наверстывал упущенное – а потом… А потом понял, что в постели рядом нет никого, и в комнате – тоже, и в ванной вода не шумела… и вообще, все звуки – они с улицы доносились. Или – откуда-то снизу. Еще в коридоре кто-то звякнул ключами.
А в номере он был один.
Сон пропал – как туман от порыва ветра. Сменился обидой и чем-то подозрительно похожим на панику. Но прежде, чем ощущения окончательно оформились, в коридоре вновь звякнули ключи, дверь открылась.
Кададжи с облегчением выдохнул – Клауд.
– Я снял дом, – коротко бросил Страйф через плечо, вставляя ключ с этой стороны, поворачивая замок…
Интересно, какой псих рискнет ограбить комнату, в которой обосновался победитель Сефирота?
И что за дом? О чем вообще речь? Ах, да, вчера Клауд был очень огорчен, что вечером не смог найти себе дом… и что придется остановиться в гостинице.
Но в такую рань – ради дома?
– А сколько сейчас времени?
– Уже одиннадцать. Ты долго спал, – Клауд быстро и деловито проверял свое оружие, изредка бросая косые взгляды в сторону смятой постели.
– У-у-у… – странно, но спать все еще хотелось. Сейчас, когда Клауд был рядом, вспугнутый было сон снова подкрадывался. В виде зевоты.
– Вставай, – неожиданно по-доброму усмехнулся Клауд. – Сейчас мы перекусим, а потом отправимся домой.
Хорошее слово – дом. Кададжи кивнул своим мыслям, получилось, в принципе, ответом. А, ладно. Прикрыл глаза, прислушиваясь к себе – тошноты нет, Дженовы нет, тело немного ноет после вчерашнего дня, но это сам виноват. И нога чуть побаливает – вчера даже не нашлось сил проверить, что там с ней, после прыжка с Руфус-знает-какого-этажа. Но это ладно, уже само заживет, и в остальном все в норме…
А чего это братик так на него уставился? Давно, похоже, смотрит… пристально…
– Надо тебе другую одежду купить, – в ответ на поднятую бровь.
Э-э-э… чего?
– Зачем? – эта-то чем плоха?
– Кададжи, честно – тебе в твоей черной коже уютно?
Кожа как кожа. Одежда как одежда. Брюки, комбинезон, перчатки. Функционально. Это же экипировка. Движений не сковывает, ничем не мешает.
– Ну… а зачем она должна быть уютной?
– Хочешь сказать, что предпочитаешь неуютную одежду?
Да при чем здесь уют? О чем Клауд? Ну… а вообще-то…
– … ну… нет…
– Тогда в магазины – после завтрака, – объявил решение Клауд. Добавил, уже в полголоса. – И тебе понадобится новая одежда… если ты в самом деле беременный. Ребенок скоро начнет расти…
Если ты… в самом деле…
– Хорошо, – буркнул, слезая с постели. Спать вдруг расхотелось.
– Я подожду внизу, – сообщил Клауд.
И ушел.
Доброе утро.


***
Самая приятная черта Кададжи – настроение меняется со скоростью Масамуне в замахе. Утром он буквально таял на кровати, а к завтраку спустился колючий и раздраженный. Сейчас, в магазине, клон вдруг начал стесняться… кажется, в толпе ему не нравилось. А ведь Кальм – маленький город. Пришлось брать мальчишку за руку и почти силком тащить за собой.
Забираться пришлось в одну из небольших лавок, торгующих зельями, палатками, какими-то кремами и прочей мелочевкой – о центральных супермаркетах лучше было и не думать… не затащишь туда Кададжи, не говоря уж о наверняка установленных видеокамерах. Выбор одежды был… ну, не то чтобы хороший, но ведь им и нужно было немного. Несколько свободных брюк и рубашек – черных, тут Кададжи был непреклонен, пара футболок – клон поклялся их не надевать… В глаза бросилась изумрудная зелень шелка, и Клауд – пока сам не передумал и клон не среагировал – сунул эту рубашку в общую стопку, а стопку – в руки шинентая.
– Тебе туда, – подсказал он Кададжи, кивнув в сторону примерочной. – Переодевайся.
Немаленькие глаза цвета той самой рубашки стали еще больше. В чем дело, что опять не так?
– Переодеваться? Здесь?! Нет, ни за что, я не…
Он не? Ну и… ну и ладно. О Гайя, закончатся сегодня эти мучения или как?
– Отлично, будем брать без примерки. Потом не жалуйся, если размер не подойдет, – проворчал он, отбирая у Кададжи стопку одежды и направляясь к кассе.
В принципе, вся одежда свободная, так что жать не будет. Остальное – проблемы Кададжи.


***
В гостиницу все же пришлось вернуться – за Фенриром. Зато до дома доехали быстро, несмотря на то что он был на другом краю городка. Кададжи первым спрыгнул с байка на бетонированную площадку перед домом, наклонив голову, окинул здание оценивающим взглядом.
– Какой… небольшой… – дипломатично заключил клон.
– Думаешь, у меня денег – чокобо не клюют? – фыркнул Клауд, с седла глядя на дом.
Да, мальчик был еще… очень мягок. В подборе прилагательного.
– Совсем разорился? – хмыкнул сильверхэд. – Нам двоим здесь хоть места-то хватит?
– Тихо! – смех в голосе скрыть так и не удалось… а кто виноват, что у Кададжи вид, как у Винсента, когда ему тарелку салата предлагают? – Хватит. Тут всего одна кровать, так что…
Кададжи развернулся – резко и стремительно, и пришлось быстро разъяснять, что кровать – она большая, что мешать друг другу они не будут, что они вообще…
А потом Кададжи молча его поцеловал.
– Спасибо…
Кададжи улыбался – светло, радостно, открыто… Клауд ощутил укол вины – возможно, что следовало быть менее резким с клоном… менее жестко…
И все же, есть в нем нечто… обволакивающее…
Масамуне в замахе.
– И чему ты все-таки радуешься? – спросил Клауд – на всякий случай, пока руки сжимали худощавое тело, прижимали к себе… два месяца…
А в ясных глазах не было лжи…
Кададжи хихикнул вместо ответа, пробормотал что-то невнятное про сны, ткнулся лбом в плечо… котенок… А потом запрокинул голову, рассмеялся счастливо и открыто, вновь встретился взглядом – глубоким, лучащимся…
Клауд сдался – рванул мальчишку на себя, обнял, впился в красиво очерченные губы. В ответ – короткое «мурк» и податливо приоткрытый рот, и шершавый язычок, скользнувший навстречу… Худенькое тело, гибкое, прижимающееся, сильные руки на шее, на затылке, в волосах… Линия позвоночника, ощущаемая даже сквозь плотную кожу, шелковистые волосы, крепкие ягодицы…
И глаза, которые не лгали.

***
Что произошло – Кададжи толком не понял. Только что старший брат обнимал его – совсем как тогда, два месяца назад – а мгновением позже буквально вывернулся из рук, почти отпрыгнул – подальше, обошел Фенрир – так, что теперь между ними стоял этот злосчастный байк.
И в глазах – нечто непонятное… едва ли не отвращение.
– Э-э-э… – выдавил наконец Страйф. – … давай… давай мы сделаем вид, что… ничего не было?
Что?!! Но… брат, почему?
– М-м-м… я хочу сказать… – Клауд говорил очень быстро… и в то же время невнятно… как всегда, когда не хотел о чем-то говорить. – Думаю, мы слишком быстро движемся вперед, – закончил экс-солджер, отодвигаясь еще дальше, почти прижимаясь к невысокой оградке, обрамляющей площадку.
Что значит – слишком быстро?
Может… может, он что-то не так понял?
– Но… старший брат, почему? Мы же уже были… – краска залила щеки, окончание фразы он просто проглотил. – Да, так почему мы не можем целоваться?
– Давай… давай сделаем вид, что ничего не было? – выдохнул Клауд.
– Не было чего? – рука сама собой легла на живот, словно защищая… – Знаешь, делать вид – не получится.
– … и… и тем не менее, – пробормотал Клауд.
Помолчали. Воздуха не хватало, в горле застыл ком, и снова подкатывала тошнота. И было больно… почти как вчера, когда зеленые струи наотмашь били – словно насквозь. В глазах Клауда было что-то… но он промолчал, резко подошел к своему байку, достал ключи, сумки, направился к дому…
– … старший брат?
Клауд оглянулся, раздраженно бросил:
– Не называй меня так. Пожалуйста.
Это-то почему? Что, в конце концов…
– Почему?
– Потому.
Да может он ответить нормально, ради Дже… ради хоть чего-либо?
– Это не ответ, – уже в спину, потому что Страйф начал возиться с замками.
– Давай, ты просто не будешь так меня звать? – предложил Клауд, не оборачиваясь. Помолчал, все же развернулся. – Что ты хотел спросить?
– Отлично, – вдох, выдох, вдох… еще вдох… – Клауд, почему ты меня ненавидишь?
Страйф растерялся. Помолчал, но во взгляде уже не было того… ну, не важно, все равно уже не было. Бросил сумку на крыльцо, подошел, коснулся костяшками пальцев плеча.
– Я не… с чего ты взял? Я… я никогда не… тебя – никогда…
Стало легче. Намного.
Понятнее – не стало, но… но ведь главное – Клауд к нему ненависти не испытывает. С остальным он справится. Вполне.
– Кададжи, прости, но в последнее время… – а тон у Клауда был извиняющийся, – было столько всего, и я… мы оба, наверное, устали. И я совсем запутался.
Ну… ну, наверное, это так… Ладно, к этой теме они еще вернутся. А пока что он будет жить в доме с Клаудом, спать в постели с Клаудом и – что бы там Клауд не думал – по ночам его целовать.

Сильвер вытащил ключи у него из пальцев, быстро отпер дверь, вошел внутрь… и все это время с его губ не пропадала очень даже беспокоящая усмешка.

-Конец главы-

[Chaton du Soleil]

Глава пятая

Утро – жемчужно-светлое, свежее… прозрачное какое-то. Кададжи открыл глаза, несколько секунд лениво созерцал проплывавшие где-то вдали облака, зевнул, потянулся, привычно бросил взгляд на вторую – пустующую – половину крова… стоп. Вторая половина кровати не пустовала.
В кои-то веки – собственно, впервые за вот уже месяц – он просыпался и видел в своей постели Клауда. Нет, вообще-то в их постели, но…

Да, они жили вместе. Вот уже практически месяц. Да, они вместе спали. Только Страйф упорно выдерживал между ними дистанцию – ни о чем не рассказывал, не расспрашивал… кажется, теперь они разговаривали только по необходимости. И уж тем более Клауд его не целовал. И не отвечал на поцелуи. А потом… а потом, после попыток его поцеловать брал байк и уматывал неизвестно куда. Впрочем, он вообще много времени проводил неизвестно где… понятно, что работал, только… только веселее от этого не становилось.

И ведь не пожалуешься. Он сам это выбрал. Да и в любом случае… это – лучше, чем Воссоединение и Дженова.
Бросив еще один взгляд на разметавшегося по кровати блондина – расслабленного, беззащитного, спящего – Кададжи поморщился… прикусил губу… отбросил за ухо мешающую прядь волос и улыбнулся самой решительной своей улыбкой. Ладно, старший брат, ты как хочешь… а раз уж есть возможность тебя разбудить – грех ее упускать, правда?
Осторожно подкравшись, Кададжи сел верхом на живот Клауда (с удовольствием отметив низкий стон молодого человека), чмокнул просыпающегося в щеку, прошептал:
– Доброе утро, Старший брат, – прямо в ухо Страйфу и отпрыгнул в сторону на секунду раньше, чем тренированные рефлексы экс-солджера отреагировали…
Рискованно, разумеется… но вид растерянного Клауда того стоил.
– Совсем с ума сошел? – поинтересовался полупроснувшийся Клауд. – А если бы я попал? Или ты меня специально злишь?
– Сейчас – специально, – не стал отрицать Кададжи… а как тут будешь отрицать, когда все лицо буквально сияет? – Сделать тебе кофе? – решил он быстренько сменить тему.
– Только клинический идиот будет второй раз пробовать твой кофе, – буркнул старший брат, садясь на постели.
– Неправда, он не настолько плох! – подумаешь, разок его чуть передержал…
– Если только для тебя, – фыркнул Клауд, нащупывая на полу безрукавку. – Себе я лучше сам сварю. А тебе было бы неплохо поучиться готовить любую пищу. В том числе и кофе.
– Прекрасно! – утреннего настроения как не бывало. Кададжи схватил свою одежду и направился к двери в ванную. – Готовь сам. И поторопись, потому что я тоже хочу кофе.
Дверь громко хлопнула за спиной, на глаза навернулись слезы… нет, он не заплачет. И пусть Клауд не думает, что его легко подчинить! И вообще… пусть подумает над своим поведением!

***
Кададжи спустился вниз – опять напряженный как струна. Нет, Клауд слышал, что у беременных характер просто отвратительный… но кто б его раньше предупредил – что настолько. Срывается по любому поводу, то дуется, то лезет целоваться… а уж про то, что инстинкт самосохранения отсутствует напрочь… впрочем, это, наверное, особенность данной конкретной личности.
А если б этим утром Кададжи отпрыгнул на секунду позже?
Кофе негромко зашумел, Клауд поднялся, достал себе чашку, вылил из турки дымящийся ароматный напиток. За спиной раздался негромкий голос… холодный, и под холодом – как натянутые струнки – нотки обиды:
– Ты приготовил только себе? Но я же сказал, что тоже хочу…
– Кофеин вреден для беременных.
По крайней мере – для беременных женщин. Насчет мужчин, да еще и не людей – неизвестно, но рисковать не стоило… если, конечно, Кададжи действительно беременный.
– Я не человек.
Логичный аргумент. И – ожидаемый.
– И для ребенка – тоже.
– Откуда ты знаешь?
– Это все знают.
Шинентай нервно постукивал по полу босой ногой – явно не сознавая этого. Черная просторная футболка обрисовывала худощавые угловатые плечи, серебристые пряди скрывали лицо, свет причудливо играл на контрасте черноты и серебра… радугой рассыпался по взметнувшимся волосам:
– Ну и ладно, тогда я еще посплю!
А сейчас-то он на что обиделся? Это нормальная забота!
Да стой же ты…
– Кададжи, – мальчишка нервно дернулся, резким движением высвободил короткий рукав футболки из его пальцев. – Прекрати вести себя как ребенок!
На этот раз удалось перехватить его за запястье.
– Я не веду себя как ребенок! И отпусти меня!
– Ошибаешься, именно как ребенок ты себя и ведешь.
– Отпусти меня!
– Кададжи…
– Отпусти. Меня, – раздельно проговорил шинентай… кажется, еще немного – и придется драться.
– Кададжи, объясни, на что ты так разозлился? – спросил Страйф самым мягким тоном, осторожно притягивая клона к себе поближе. – Я совсем не хотел тебя обидеть… но кофе тебе и впрямь нельзя. Я… я не знаю, что тебе еще сказать… я просто пытаюсь о тебе заботиться…
Как ни странно – подействовало. Кададжи перестал вырываться, повернулся, посмотрел в лицо – таким привычным своим движением, чуть наклонив голову, а в глазах – невесть что и ни тени лжи… Постоял так несколько секунд, осторожно вытащил руку из захвата, сел на свой стул, пристально уставился в пол.
– Больше не злишься? – уточнил на всякий случай экс-солджер.
Кададжи взмахнул головой… ну, скорее «нет», чем «да» – так и не поднимая головы. Клауд чуть отклонился, пытаясь разглядеть выражение его лица – бесполезно, разумеется, сквозь игру света и серебра ничего разглядеть невозможно. Повисла тишина – нехорошая, неуютная, и Клауд не мог найти слов, чтобы… чтобы что? Извиниться? Но за что? И в то же время…
И ведь даже не понятно, обиделся ли клон или просто что-то там разглядывает…
А секунду позже Кададжи спрыгнул со стула, отбросил волосы назад, пересек комнату и вышел. Дверь глухо захлопнулась.
Ну… хотя бы понятно, что все же обиделся.

***
Почти полчаса Клауд сидел на кухне в одиночестве, решая – стоит ли сейчас идти разговаривать с Кададжи – или лучше попозже. С одной стороны, Кададжи явно ушел расстроенным. С другой – все же ушел… надо понимать, хотел побыть один. Или во всяком случае – без него, Клауда. И лишний раз тревожить и без того раздраженного клона не хотелось.
А с третьей – полчаса… этого же достаточно, чтобы успокоиться?

Кададжи спал. Тихо спал, обняв подушку, и на бледных щеках влажно блестели дорожки слез. О Небеса, ну почему, почему он сидел где-то на кухне, в то время как Кададжи здесь ревел в одиночестве…
И почему Кададжи предпочел реветь в одиночестве… вот тебе и любовь, и доверие, Клауд. И чего ты ждешь от клона – если даже позаботиться о нем толком не можешь?

[Chaton du Soleil]

Продолжение пятой главы.


Кададжи, так и не просыпаясь, повернулся на постели, свернулся комочком… потерявшийся беспомощный мальчик, невинный ребенок… если не помнить, кто он… и что он. И красивый, до замирания сердца красивый… тут уж не помогает даже напоминание о Сефироте, Нибельхейме и Воссоединении. Красивый хрупкий заплаканный ребенок…
Беременный ребенок.
Клауд подавил вздох – любая мысль об особом состоянии Кададжи приводила его в смятение. Он понимал, что слова Кададжи он принял… скорее, даже не поверив им – доверившись. В самом деле, какая разница, правда ли это – если проблему с клонами и Дженовой решить удалось? В самом деле, какая разница, верит ли в свои слова сам шинентай – если это позволяет ему жить в одном доме с ним и обнимать по ночам самое непостижимое существо на Планете?
А доказательств – их все равно не существует.
И еще долго не будет существовать…
Еще раз вздохнув, Клауд повернулся к двери – будить юношу не хотелось, а сидеть и смотреть на спящего клона… это уже тянет на мазохизм.
Уйти не удалось – негромко заверещал мобильник. Автоматически вытащив свой телефон, Клауд убедился, что звонили не ему.
Если оставить все так, как есть – Кададжи проснется…
Сотовый удалось найти только по звуку – на стоящем в углу стуле, в кармане аккуратно сложенного комбинезона. И почти в тот самый момент, когда Клауд выудил звенящий телефон, тот звякнул последний раз – и умолк. Дисплей погас и не подавал признаков жизни.
Похоже, сел аккумулятор.
И в довершение всего один из ремешков комбинезона громко лязгнул обо что-то там внизу… получилось даже громче, чем звонивший мобильный. Кададжи заворочался, приподнялся… немного помотал головой, повернулся, глядя сонными и недовольными глазами из-за серебристой завесы челки…
– Я не хотел тебя будить, – тихо сказал Клауд, все еще сжимая в руках телефон сильвера. Мальчишка несколько секунд недоумевающее смотрел на него, потер глаза – и начал торопливо стирать со щек следы слез. Клауд отошел к окну, сделав вид, что ничего не заметил… если начать расспрашивать Кададжи – скорее всего он расстроится еще сильнее.
– Твой телефон звонил, – произнес он, когда пауза совсем уж затянулась. Кададжи никак на это не отреагировал, и пришлось объясняться. – Он был в твоей старой одежде. Знаешь, а ты и не говорил, что у тебя есть телефон. Я вообще ни разу не видел, чтобы ты кому-либо по нему звонил.
Кададжи протянул руку, взял телефон, сунул его назад в одежду - даже не глядя. Помолчал.
– Потому что я никому и не звонил. Некому. И незачем.
– Но… почему? – ответ поразил… и даже, как ни странно, зацепил. – Нет, это не мое дело, но ведь у тебя есть братья… – осекся. – Ну, да…
– Ну да, – хмыкнул Кададжи. – Если я им позвоню – они рано или поздно меня найдут. Если они меня найдут – то сделают все, чтобы завершить Воссоединение… а если ты еще не в курсе, то я этого не хочу.
– Но… тогда зачем он тебе вообще нужен? – удивился блондин.
Вместо ответа клон вновь хмыкнул, встряхнул серебристой гривой, поднял взгляд – зеленые озера с искрами грусти…
– Думаю, для того, что и тебе, – все же пояснил он. – Я просто хочу знать, позвонят ли они мне. Еще сообщения послушать… чтобы знать, зачем я им нужен… и нужен ли вообще… и помнят ли они обо мне.
Как… как он понял? Едва ли не лучше, чем сам Клауд, он понял его мотивы… или они просто настолько похожи?
– Наверное, в таком случае его нужно зарядить, – Кададжи не шевельнулся, когда Клауд подошел поближе, и пришлось попросить. – Дай мне телефон.
Зеленые непроницаемые озера…
– Да… его нужно зарядить, – пробормотал шинентай, не отрывая взгляда от Клауда. Пальцы соприкоснулись, когда клон отдавал телефон… дрогнули, и телефон пришлось искать в складках простыни. – Старший брат, – уже почти в спину, уже когда Клауд почти вышел из комнаты, вцепившись в злосчастный телефон, как в соломинку.
– Да? – очередной спор насчет данного обращения пришлось отложить – слишком серьезен был взгляд Кададжи.
– Ты должен знать… я и правда рад, – бледно улыбнулся шинентай.
– Рад – чему? – слова мальчишки… ну, и как их понимать?
– Ну… тому… – невнятно пробормотал Кададжи, вскинул взгляд. – Я и правда – рад… ну, что ты… ты заботишься обо мне…
Вот как?
– Хорошо, – успокоено улыбнулся – кажется, впервые за день – Клауд. – Все понятно.
– Ну и… ладно, – отозвался Кададжи.

Мальчик, ты хоть понимаешь, что делаешь с людьми, когда улыбаешься – так?

- Конец главы -

Очень хороший настроениеподнимательный фик.
Причем, у меня почему-то перевод и оригинал воспринимаются как две разные вещи, и никак не решишь, какой таки нравится больше -_-

[Chaton du Soleil]

Kadaj
Вот очень правильное слово для этого фика - настроениеподнимательный. На нас он подействовал именно так, впрочем, и сейчас действует.

Причем, у меня почему-то перевод и оригинал воспринимаются как две разные вещи, и никак не решишь, какой таки нравится больше -_-
Наверное, все дело в нашей манере перевода, иногда мы уходим в сторону перевода вольного, поэтому здесь есть некоторые отличия от исходного текста)
И очень-очень приятно, что этот перевод нравится! Спасибо за теплую оценку. Оригинал невероятно хорош, приятно слышать, что перевод не проигрывает по сравнению с ним.

Котена

Chaton du Soleil Очень нравится.
Так что получается жду сразу двух радостей: продолжение автора, и ваше=)

[L2Shillen]

Ах я так давно ждала продолжения. Свое мнение я уже писала на Slash World. Просто обажаю этот фик, уютный и теплый. Надеюсь у них все будет хорошо, пожалуйста, скажите, что так и будет - я не вынесу еще одного душераздирающего слезоточивого окончания, сердце жаждет хеппи эндов. Огромное спасибо автору и переводчикам за их труд на благо яойщиков и яойщиц. Кстати, там же я интересовалась, когда можно будет прочитать следующую главу.

[Chaton du Soleil]

Kadaj
*мурлычет*
Кстати сказать, а ведь авторского продолжения и мы очень ждем. По-моему, все обрывается на таком интересном моменте… Ты читал фик в оригинале, думаю, ты меня понимаешь)

Night Lonely Wolf
Спасибо!
Касательно окончания - дело в том, что фанфик не закончен, поэтому каков окажется финал, знает только автор. Я тоже надеюсь, что будет хэппи-энд. Но… подождем – узнаем. Будем верить в лучшее)
Когда появится новая глава перевода, пока не ясно. Но мы постараемся не затягивать с этим. Ведь все самое интересное – еще впереди

Котена

[L2Shillen]

Ай-яй-яй, а что там дальше??? На каком это интересном моменте обрывается авторское повествование, что там??? Хоть приблезительно, ну хоть намекните.
Кстати, вы переводите вместе с тем как автор пишет, или же у вас еще свободные непереведенные главы остались?

Chaton du Soleil *замурлыкал в унисон*
да, Автор ведь сказала, что у нее сейчас каникулы и она не раньше чем через две недели выложит проду.... *стонет через мурлыканье*
И вообще, я с любопытства пухну, как ребенка назовут! Уже две главы как опух=)

[Chaton du Soleil]

Night Lonely Wolf
На самом деле, до того момента, на котором обрывается повествование, будет еще масса увлекательного. Просто, на мой взгляд, последняя на данный момент глава закончилась на очень напряженном и неоднозначном месте. Я, например, даже представить не могу, что будет дальше. Надеюсь, что все будет хорошо, но как-то мне нервно)
Намекнуть? Мм… это связано с Кададжи.
Наш перевод – работа многоступенчатая. Подстрочно переведены все имеющиеся главы фика. Теперь идет их медленная редакция и вычитка. Вот)

Kadaj
*мурлыканье прерывается жалобным мяуканьем* Я так надеялась, что ребенка назовут в 22 главе. Я была уверена, что дальше тянуть некуда… но Клауд и Кададжи, по-видимому, все еще размышляют) Мне ужасно интересно, назовут ли они его в честь кого-нибудь или придумают что-то свое.

Котена

Chaton du Soleil Даааа... Я тоже так этого ждал...
Ладно, верим и ждем, что в 23 главе, наконец, выясниться.
Кстати, можно попробовать подкинуть идею автору - она писала, что если у вас есть мысли по поводу имени, можете мне их написать.

[Chaton du Soleil]

Kadaj
Я уже что-то опасаюсь, что в 23 главе у героев будут более насущные проблемы. Хотя… может, они быстренько, между делом придумают имя ребенку.

Кстати, можно попробовать подкинуть идею автору - она писала, что если у вас есть мысли по поводу имени, можете мне их написать.
Ага. Но мне этого лучше не делать, потому что первое, что пришло мне в голову – К/К решат назвать ребенка в честь кого-нибудь из близким им людей. Сразу вспомнились Лоз (со стороны Кададжи) и Зак со стороны Клауда, в итоге получилось Лозак или Залоз…)) И другие странноватые варианты.
Мрр, если серьезно, очень хочется, чтобы Автор придумала какое-нибудь имя, которое согласовывалось бы со Вселенной ФФ, но в то же время не было слишком на слуху.
А у тебя есть какие-нибудь варианты?)

Котена

Chaton du Soleil Была бы девочка, я бы предложил Аэрис - она мне нравится=) Вообще было бы забавнее, если бы у них дочь родилась)))
Насчет мальчика... думаю=) хотелось бы ориджинал имя... Лишь бы не Сефирот!


Я уже что-то опасаюсь, что в 23 главе у героев будут более насущные проблемы. Хотя… может, они быстренько, между делом придумают имя ребенку.
Да... Проблемы в виде бабушки...
Ничего, я уверен, что они со всем справятся, при условии, что Клауд таки признался сам себе, что любит. А если Клауд любит...

[Chaton du Soleil]

Kadaj
Была бы девочка, я бы предложил Аэрис - она мне нравится=) Вообще было бы забавнее, если бы у них дочь родилась)))


Лишь бы не Сефирот!
Мне кажется, Сефиротом точно не назовут. Как я поняла, Клауд в этом фике к Сефироту относится негативно – по крайней мере, в данный момент жизни.

А если Клауд любит...
Это точно. Влюбленному Клауду и море по колено, и какая-то там теща – по плечу) Даже если это сама Дженова.

Котена

Chaton du Soleil Мне кажется, Сефиротом точно не назовут.
Я тоже так думаю
Кстати, кто-то уже предложил Сефирота в комментах там) А еще был вариант Sayori. Довольно мило, по-моему.

Влюбленному Клауду и море по колено, и какая-то там теща – по плечу) Даже если это сама Дженова.